Стремясь скрыться от преследующего его опасного кредитора и неподъемного долга в два миллиона доллаларов, отчаявшийся авантюрист Артем придумывает дерзкий и отчаянный план. Он решает инсценировать свою смерть, сбежав в глухие леса, где намерен выдать себя за человека, потерявшего память и все документы. Его расчет прост – оказавшись в руках государства как «неопознанный», он сможет получить совершенно новую, чистую личность и навсегда исчезнуть из поля зрения тех, кому он должен. Однако реальность оказывается куда более причудливой, чем его собственный замысел. Вместо того чтобы отправиться по официальным каналам для установления личности, Артема доставляют в удаленную, изолированную общину под названием Хутор. Это место существует по своим, особым законам: здесь нет места современным технологиям вроде смартфонов, царит патриархальный уклад жизни, а главной ценностью считается тяжелый физический труд, простота и духовное очищение. Для Артема, привыкшего к городским хитростям и быстрым деньгам, это становится настоящим испытанием. Хутором руководит человек по прозвищу Батя, бывший успешный предприниматель, который нашел свой путь в создании этого приюта для потерянных душ. Его мотивация глубоко лична и трагична – много лет назад при загадочных обстоятельствах пропал его сын, и Батя верит, что лишь искреннее служение богу и помощь другим, отказ от мирских пороков могут вернуть ему ребенка. Появление Артема, этого странного «маугли» без прошлого, становится для Бати событием, которое потрясает основы его мира. В умелом манипуляторе и ловком обманщике, каким является Артем, Батя с болезненной надеждой начинает видеть черты своего пропавшего сына. Эта эмоциональная проекция создает между ними сложную, хрупкую связь. Для Артема это неожиданный шанс обрести не просто новое имя в документах, а возможно, настоящую семью и искупление, но цена – жизнь в правде, от которой он так долго бежал. Его авантюра постепенно превращается в мучительный внутренний конфликт между желанием спастись, используя чужое горе, и пробуждающейся совестью, между инстинктом самозванца и потребностью в том искреннем принятии, которое он находит на Хуторе впервые в жизни.